[УМА]

Ничего себе история... “Сказка о рыбаке и рыбке”, понимаешь... Она так до конца и не могла решить, поверила ли она в то, что рассказал Рыб. Впрочем, на сумасшедшего он не был похож. А с другой стороны, эти самые сумасшедшие ей не так часто попадались, чтобы она могла с первого взгляда их распознать. Может они все сначала спокойные и обаятельные? Господи, как все надоело... Почему меня не оставят в покое?.. Бред какой-то...

Так ничего путного и не надумав, кроме единственного желания: “Рыб, оставь меня в покое!”— она погрузилась в наполненную до краев ванну. В старые добрые времена это было верное средство для поднятия тонуса, но сегодня оно почти не действовало. Более рациональная мысль на заданную тему заключалась в следующем: во-первых, попросить n-ную сумму денег, во-вторых, может, действительно, пожелать Рыба? На вид он вполне ничего, может и сгодится... И в-третьих, самое главное, чтобы ее оставили в покое. Она фыркнула и пошевелилась, ей постепенно передалось успокоение и тепло, которое давала вода. Соня, а скорее всего ее тело, на миг вспомнила ласковое прикосновение морской волны и соленый запах ветра... И тут первое желание сформировалось. Соня выскочила из ванны, прямо как вскричавший “Эврика” Архимед, и чуть не бросилась в этом же виде к гостю. Но боковым зрением поймав свое отражение в зеркале, спохватилась и принялась спешно вытираться-одеваться. Из зеркала на нее смотрела растрепанная девица с копной темных влажных волос.

Стройная, но какая-то угловатая. Красивой не назовешь, но что-то типа внутреннего огня (в периоды, когда таковой функционировал), говорят, придавало ей некий шарм.

— Рыб, а ты любое-любое желание исполнишь? — уточнила Соня, материализуясь на кухне, и принося с собой запахи хвойной пены для ванны и сигаретного дыма.

— В пределах человеческих возможностей, — осторожно ответил Рыб. Соне показалось, что за время ее творческого отсутствия гость даже не пошевелился.

— А финансово? — еще раз уточнила она.

— То же самое, — ответ прозвучал обнадеживающе.

Она вслушалась в голос: умеренно хриплый, обыкновенный.

— Ты придумала?

Закрыв глаза, как будто собраясь шагнуть с обрыва, Соня отчетливо произнесла:

— Я хочу в Крым. К морю. Сейчас.

Рыб отодвинул чашку и посмотрел на часы:

— Легко. Собирайся. От тебя можно позвонить?

— Само собой, — озадаченная Соня все еще не верила в реальность происходящего.

— ... телефон аэропорта... до Симферополя... на ближайший рейс два билета... — слышала она, спешно кидая в объемистую спортивную сумку купальник, полотенце, фляжку с коньяком, сигареты и тому подобную мелочь.

— На неделю? — спросил Рыб, вешая трубку.

— Не дождетесь, — буркнула Соня фразу из анекдота, подсушивая фен ом волосы. — Мне в понедельник на работу. Значит, в моем распоряжении что-то около полутора суток.

Рыб решил не удивляться, боясь, видимо, спугнуть неактивную на желания случайную знакомую. За последние десять минут он преобразился: неуверенность как рукой сняло, деловит и сосредоточен:

— По дороге заедем ко мне, соберу сумку. Рейс через два часа. Так что рассвет будем встречать у моря. Ты рада?

— Наверное... — ее первый эмоциональный подъем потихоньку спадал, — А ты-то зачем едешь? Извини, конечно, за нескромный вопрос.

— В качестве сопровождающего. Если с тобой что-нибудь случится, некому будет еще два желания загадать.

— А может одного хватит? — Соня повертела в руках зонтик: брать или нет?

— Собралась? Тогда пошли. — Рыб закинул на плечо Сонину сумку. — Паспорт не забыла? Без него в самолет обычно не пускают... Проверив на удобство еще не разношенные новые кроссовки и показав язык своему лохматому отражению в зеркале, Соня удовлетворенно кивнула.

— Ничего не забыла. Можно отправляться.

Уличная прохлада взбодрила и придала ей некоторую уверенность, теперь происходящее почти не казалось сном.

Быстро пойманная машина, попетляв минут пятнадцать по городу, мягко остановилась у небольшого особняка в духе вымерших рыцарских орденов.

— Подождите. Я скоро, — сосредоточенный Рыб хлопнул дверцей и размашисто направился к дому.

Соня переглянулась с водителем, в глазах которого отразилось уважение вперемешку с пониманием:

— Серьезный у тебя приятель...

— Не то слово, — подтвердила Соня, устраиваясь поудобнее на мягком сидение и настраиваясь на получасовое безделье.

Но ее ожиданиям не суждено было сбыться: Рыб вернулся гораздо быстрее. Его багаж уместился в компактном саквояже, который был небрежно брошен под ноги:

— А теперь в аэропорт, — скомандовал Рыб, ободряюще улыбнувшись Соне.

Та пожала плечами и стала смотреть в окошко на пролетающие по еще многолюдным улицам огни фонарей и разляпистые окна витрин. Она опять погрузилась в задумчивость, и окружающее доносилось до нее через пелену бесцветных мыслей.

Здание аэропорта дохнуло на Соню знакомым с детства букетом запахов. И глаза ее помимо воли заблестели, а плечи расправились. Значит, все по-настоящему! Сердито снующие пассажиры. Собранные работники в форменных кителях. Гул взлетающих “Ту” и “Ан”-ов. Девичий голос из динамиков. Соня даже на мгновение забыла, зачем она здесь. Просто стояла и смотрела. Из ликующего оцепенения ее вывел голос Рыба:

— Пора идти. Ты себя нормально чувствуешь? Вид у тебя немного странный.

— Все хорошо.