[Estet]

За какую команду болеете?

Я раньше смотрел только «фирменный» футбол, где были Беккенбауэр, Гуллит. А сейчас что-то не очень интересно стало. Бэкхем? Нет, не то… Вы спрашиваете о свободном времени? Его практически и не было.

Так мы Вам и поверили? После концертов, между концертами? Артист всегда найдет время…

Были концерты так расписаны – день в день. Приезжали на пять дней куда-то – пять дней концерты. Уезжали в другой город – тоже самое. А потом разъезжались все по домам.Раньше как было? Шесть-семь дней в одном городе. Заезжали – и шесть-семь дней это был наш дом. И мы жили там семьями. Это сейчас – один день там, один день там, один день там.

Андрианов рассказывал, как после концерта в Ярославле в его день рожденья, они уехали в Таллинн. В Таллинне всю ночь гуляют, просыпаются в салате….. Короче, через неделю оказывается, что три дня назад у них должна была быть запись в «Утренней почте». Типа такого было?

Владик – да! У него это кайф, связанный с алкоголем. Не знаю… Но, что касается его, то он всегда был – пахарь. Работал по три концерта в день. Он заходил на студию и всё записывал с первого дубля. Не зная песни, не зная текста, все пел с первого дубля. В любом состоянии. Выспавшись - не выспавшись.

Андрианов рассказывал, как он, исполнителю главной роли в опере «Орфей и Эвридика» Асадуллину, дал таблетку снотворного и тот уснул прямо во время исполнения арии. У него жутко болела голова, а Андрианов подсунул ему вместо таблетки от головы сильнейшее снотворное. Тот свалился в оркестровую яму, и концерт сразу прекратили.

Я только женился. Это был 77-ой год. Мы работали в Москве на «Динамо». Мы, «Лейся, песня» и Мигуля. Мы тогда и познакомились с Андриановым. А как знакомятся артисты? Я, Юра Янин, Андрианов и Влад, забыл фамилию, лысоватый такой, пел он у них. «Речной вокзал», вечер, водка, вино. Не помню, как мы оттуда уезжали!
Еще случай. Кемерово. 7 или 8 утра. Заселяемся в гостиницу. Номерок у нас такой маленький. Вдруг стук в дверь. Кто это может быть в 8 утра? Андрианов с двумя бутылками шампанского:
- У нас же не пьют перед концертом!
- Ерунда!!!
Он все это сам выпил и ушел. Где он силы брал? Он столько работал, столько пел, столько на студии записывался. Мне рассказывали, что еще и эти… Потреблял. Но, вообще, гениальный вокалист! Мне он даже больше нравился, чем Игорь Иванов, хотя у них одна школа. Голоса похожи, манеры похожи, но у Андрианова есть такое хулиганистое, что ли.

Меня поразило, когда я был в Ростове у Андрианова, вышел от него еще под впечатлением, сел в маршрутку, а шофер стал жаловаться на что-то. Я ему говорю: - У вас тут Андрианов живет! И вдруг сзади меня мальчишка лет 16-ти говорит: - Да! Он вон в том доме живет. Знаменитый на весь город, гордость всего Ростова!
78-ой год. Мы идем с женой на концерт – «Лейся, песня», «Молодые голоса». У нас в филармонии. В «Лейся, песня» уже Миша Шуфутинский был. Ну, слушаем концерт, естественно, успех… Что дальше делают артисты? Собираются в гостиничном номере. Разговоры, водка… Водка кончается в час или два ночи. Где взять? Все уже закрыто. Андрианов знает, какой поезд идет через Тамбов, где какой ресторан. Через полчаса было всё! Как, где он всё нашел? Однажды он у нас ночевал, к поезду не успевали. Пришлось звонить Шуфутинскому, что на утреннюю репетицию он не успевает. У нас многие оставались дома. В 84-ом году у нас работали «Песняры». А у них всё очень жестко. Приезжает автобус, вещи забрали и на поезд. Дейнеко вышел…девушки, автографы. Автобус уезжает, а его вещи остались в нем. Мы его забрали к себе и всю ночь искали этот автобус, чтобы вещи не пропали. Потом он догнал «Песняров».
Когда мы работали в Ярославле параллельно с «Песнярами», то сначала они к нам пришли на концерт. У них тогда еще клавишник Николаев Валера работал. Он из Вологды, кстати. А потом, мы к ним пошли. Мулявин для нас целый ряд оставил. Зал был тысячник. И работали целых три часа, специально для нас. А после концерта они устроили «банкет». Муля пригласил в буфет, заходим, а там водка, вода и конфеты. Ну, может немного бутербродов. Ну, мы-то были моложе...

А все эти годы Вы так и были при Куйбышевской филармонии?

Да, до 88 года. А как вышло, что я ушел оттуда? Просто почувствовал, что пошла «электронщина». Когда пошел Витя Салтыков, «Форум», когда стали всё записывать на секвенсор, когда музыка стала не живой, то наш стиль ВИА – «Самоцветы», «Песняры», «Веселые ребята» – как бы ушли в сторону, не стали собирать полностью залы. И я понял, что надо найти в себе силы уйти. Я думал, что никогда этого больше не будет, этой ностальгии.

А думали о том, чем заниматься?

Было мне тяжело…

Профессии ведь не было?

У меня дома была более-менее студия, музыку писал. В общем, выживал...
А Вы еще поработали в группе «Красная площадь»?

Это 89-ый год. Развалившаяся «Галактика». Очень сильный коллектив.

Власенко, кажется?

Да, Сева. У них ушел тогда вокалист, Синчук тогда у них пел…

А Горбатиков с Вами работал?

Дима? Да! Всех Вы знаете! Подготовленность, какая!
Так вот они работали тогда в театре Пугачевой. Устроились туда и искали вокалиста, а Яша Кулишевский – наш бывший конферансье – он тоже был в театре Пугачевой. Он им сказал, что есть такой вокалист, дома сидит, ничего не делает. Меня вызвали. Сева Власенко говорит:
- Что ты можешь? Какая музыка?
Я говорю:
-Дэвид Ковердэйл, Йен Гиллан...

Неужели он Вас не знал?

Он, конечно, знал, но не знал, могу ли я петь эту музыку. Попробовали – спел. Понравилось всем, и мы сделали 8 песен. Но это все на открытых у гитариста струнах в «ми», а у меня фальцета нет, но я вынужден петь в «ми», хотя у меня «си-бемоль». Как это все было делать? Я был в шоке!

И как же Вы пели?

Не знаю, чем-то пел…

Жесткая музыка?

Жесткая, но играли ребята очень крепко. Я не знаю на тот год, кто так играл у нас рок, как играли они.

Но они мелькнули быстро и исчезли?

Но мы тогда успели съездить в ФРГ с этими восемью песнями. Тогда не было еще Объединенной Германии. Эти восемь песен мы пели два раза… У меня была «химия», длинные волосы, съемка такая есть. Но я понял месяца через четыре, что это не моя музыка. У меня стало «чесать» голос. Не мое это со стойкой бегать. Я – лирик! И когда я ушел оттуда, то за мной ушли почти все музыканты. Остался Сева один. Все ушли, ушел Дима Горбатиков…

Он ушел в «Веселые ребята»?

Нет, он ушел к Шуфутинскому, а оттуда потом ушел к Анастасии. Сейчас он работает у Ирины Аллегровой.

Он считается очень сильным музыкантом…

Дима - да!

А что Вы делали в Африке? Там любят советскую песню?

Мы там выступали для наших посольских…

Также и в Индии, наверное?

И в Индии также.

В Африке где были?

В Конго, в Анголе, в Бенине, в Того.

Охрана, наверное, была? Такое ощущение, что они постоянно находятся в состоянии войны?

Ангола – да. Мы туда, как раз, после революции попали. В остальных все тихо- мирно: Эфиопия, Сейшелы. Мы туда поехали на 10 дней, на 10 концертов, а сыграли только три. Не для кого! Только 18 семей русских там было.

И что же Вы там делали?

Отдыхали просто. Съемки были, джамбу пели (пили).

Афганистан произвел впечатление?

Да, 85-ый год особенно. Был июль или август, было очень жарко. А то, что мы видели по ТВ – это был детский лепет. Там была настоящая война!